Тоби по-прежнему мило хихикал, в очередной раз, доставая Хидана вопросом: «Хидан-сама вернулся! Хидан-сама, не поиграешь со мной?». - Пошел на х***, Тоби! – священник был уже на грани срыва, весь в земле и мелких царапинах. - Тоби хороший мальчик, Тоби хочет поиграть! Видимо, Мадаре доставляло огромное удовольствие не только видеть, как подчиненные не воспринимают его, как члена организации, но и мотать им нервы самому. Да, утонченная форма мазохизма, свойственна, всем Учихам. Очередной вопрос и он оказался откинутым на диван. Хидан в ярости вытащил косу, угрожающе приставив ее к маске парня: - Я тебе сказал, чтобы не лез ко мне! - Но, Тоби... - Заткнись! – взвыл Хидан, ударив его рукояткой косы в грудь, - Какой же ты, б***, зануда! Еще раз ко мне пристанешь со своими играми и, тебя больше никто не увидит! Понял?! - Н-но.. - Понял, я спрашиваю? Вжав шею в плечи, Тоби дал понять, что урок усвоен. Какое-то время, они молча смотрели друг на друга, пока тяжело вздохнув, Хидан не направился в свое мрачное подземелье. Проводив его взглядом, Мадара привстал на диване, устроившись удобней и скрестив ноги, задумался. Глаза под маской сощурились, по-прежнему испепеляя пустой коридор. Обычно невзрачные темные, они засветились алым пламенем с черными запятыми. Склонив голову набок, он засмеялся, как смеется палач, придумавший пытку для своей жертвы. Раскинув руки в стороны, Учиха откинул голову на спинку дивана, улыбаясь своим мыслям. Пейн, проходивший мимо, остановился, уставившись на Тоби. - Что-то не так? - Напротив, все отлично! – снова злобный смешок, отчего Лидера передернуло, и по спине пробежал холодок, - Интересно только, как он смог вернуться... Если Мадара что-то задумал – жди беды. Хорошо, что Пейн, в данный момент, не видел лица истинного лидера, его сумасшедшие глаза и дикую улыбку, обнажающую клыки в жадном предвкушении исполнения желаемого. Поднявшись, Тоби последовал за Хиданом, в темное подземелье, где поклонник Дзясина, проводил свое время в молитвенном поклонении своему кровавому богу. Кошачьей походкой, преодолев восемнадцать ступенек, он ступил на запретную территорию, оказавшись перед дверью. В свете факела выделялся символ веры священника, кровью, нанесенный на потемневшее от времени дерево – перевернутый треугольник, вписанный в круг. Войдя, Мадара закрыл дверь на ключ, так предусмотрительно оставленный в замочной скважине. Заржавевшие петли неприятно скрипнули и замолкли. На полу, в ритуальном круге, совершая очередное приношение богу, с пронзенной грудью, лежал Хидан. Бесшумно остановившись в паре метров от круга, Тоби склонил голову, слегка приоткрыв рот от удовольствия. Вид крови и черного полуобнаженного тела, запах смерти, приносили не только моральное, но и физическое блаженство. Бормоча непонятные слова молитвы, блондин ощутил, кого-то совсем близко. - Какого дьявола! – заорал он, открыв веки, но, увидев перед собой Тоби, почувствовал, как ярость накрывает его с головой, - Я тебя предупреждал! – вытащив железный кол, поднялся, было Хидан, однако неожиданно получил сильный удар по лицу. Глядя на кровь, оставшуюся в ладони, блондин оскалился. Мадара уже стоял над ним, за волосы, вытащив из круга и отшвырнув к стене. - Твою мать, ты что, совсем сдурел, Тоби?! Замолкнув на полуслове, Хидан заметил кунаи в руке парня. - На кой черт, ты сюда приперся, я тебя спрашиваю! – боевая раскраска медленно сошла с кожи, восстанавливая ее истинный цвет. Взмах и кунай вонзился в правое плечо, войдя почти полностью. Кровь заструилась темной дорожкой по обнаженному торсу, возбуждая Мадару все сильней. Непонимающий взгляд Хидана сменился осмысленной и, вполне осознанной ненавистью. Чтобы какой-то недоросток, смел, прерывать его ритуал, да, еще и подобным образом – это богохульство! Протянув руку к косе, и почти схватив ее за ручку, блондин снова почувствовал сильную боль в руке – второй кунай пронзил предплечье. - Вот теперь я зол! – подумал он, резко поднимаясь с места, чтобы дать отпор наглому пацану. Мадара ждал этого, нанеся ногой несколько болезненных ударов под дых. Хидан упал на колени – кровь стучала в висках, мешая ясно мыслить. Медленно опустившись на корточки перед блондином, Мадара взял его за нижнюю челюсть, сжав пальцы так, что побелели суставы. Стон вырвался из уст пленника, одинокая слеза скатилась по щеке. Губы под маской скривились в усмешке: - Никогда не смей угрожать мне! – голос Тоби изменился. Никакой детскости в нем не осталось, только ледяной тон, так не похожий на него. Удар кулаком в лицо и Хидан скривился от боли. Во рту появился металлический привкус – нижнюю губу рассекло и теплой струйкой, капля за каплей, кровь падала на пол. Не отпуская лицо священника, Мадара поднялся, при этом руки пленника отчаянно вцепились ему в запястья. «Мелкая сошка!» - промелькнуло в голове лидера, - «С которой можно делать все, что душе угодно!». Со всего размаха, он впечатал блондина в стену. Медленно оседая, он уже испуганно смотрел на Тоби. Кровь медленно стекала на каменный пол, а белоснежные волосы, казалось, пропитали алой краской. Слепя, она прокладывала себе путь по лбу, по губам, соединяясь на шее в несколько небольших струек. Мадара опустился рядом, приподняв маску, и слизал с губ Хидана алую кровь, при этом прижавшись к обнаженному телу. Последнего передернуло какой-то нервной судорогой. - Ты меня возбуждаешь, - мягко прошептал он на ухо блондину и, схватив за волосы, жадно поцеловал. Хидан попытался отстранить Тоби, но тот взял его за запястья, подняв руки над головой, и вонзив кол в ладони, подавил сопротивление. Сейчас, под напором страсти жертвой был сам служитель, а роль жреца играл Тоби. Покусывая губы пленника, Мадара постепенно опускался все ниже. Вытащив несколько острых игл, не отрываясь от тела Хидана, он медленно вонзал их в белую кожу, вгоняя как можно болезненней. Раздался крик. Первая игла сделала свое дело – боль была нестерпимой. В голове пустота, только невыносимая пульсация и тепло, струящееся по вспотевшему телу. Кровь? Да, она самая. Мадара стянул с пленника штаны, но Хидан, с трудом двигаясь, под нависшим телом, подогнул ноги, скорее неосознанно понимая, чего хочет Тоби, ввалившийся в зал в самой середине церемонии. Подтянув блондина за лодыжки, расстегнул ширинку. Кровь покрывала все тело священника и, прижавшись, лаская пленника, Мадара постепенно сам становился кроваво-красным. Запах тела Хидана заводил лидера, а его бесполезные попытки высвободиться заставляли продолжать наступать. Приподняв сопротивляющегося блондина, Мадара резко вошел. Крик боли гулко пронесся под сводами зала, исказив лицо. - Кричи, кричи, нас никто не услышит! – усмехнулся он, продолжая резкие толчки. Каменная статуя Дзясина, стоявшая в конце зала, кровожадно скалилась, тогда как жестокие глаза бога, наблюдали за происходившим с ненасытной жадностью. Еще чуть-чуть и, казалось, он засмеется. Чувствуя, внутри себя как движется твердый член Тоби, как он рвет плоть с каждым новым толчком, служитель недовольно напрягся, стараясь не пропустить его глубже. Боль многократно усилилась, и лидер, прибавил темп, погружаясь по самое основание. Еще несколько резких движений и, войдя в ритм, Хидан, поддавшись, начал постанывать, не контролируя себя. Мадара сильнее сжал ягодицы пленника, царапал ногтями белую кожу, оставляя красные полосы на теле. Жестко покусывая шею, и вновь жадно впиваясь в окровавленные губы, ловил языком его язык. Окончательно потеряв голову, блондин поддавался ласкам, отвечая постаныванием, на каждое прикосновение. Язык проходил по телу мягко, касаясь чувствительных точек, после каждого такого касания, игла вонзалась в очередной участок кожи. Боли уже не было, только бесконечный поток страсти и желания, слившиеся в единый порыв. Стоны Мадары, вперемежку с криками Хидана были единственными звуками в зале, где царила могильная тишина и пробиравший до костей холод. Неожиданно, Тоби приподнялся на коленях, выйдя из тела блондина. Не долго думая, он вновь вцепился зубами в губы священника, рукой найдя его член. Мгновение и тот заорал так, что поднял бы мертвого. Но крик скоро утих. Пенис Учихи оказался во рту пленного. Мадара вновь сжал член Хидана, и, со слезами на глазах, блондин стал посасывать крайнюю плоть своего мучителя, то, заглатывая его, то, языком проходя по головке. Стоило ему остановиться, как железная хватка усиливалась, и боль пронзала все естество. Мадара не давал ему возможности получить удовлетворение от игры, напротив, когда Хидан уже готов был отдаться во власть желания, прерывался, меняя тактику. Руки священника по-прежнему были задраны высоко над головой, поэтому ни о каком сопротивлении не могло быть и речи, между ног саднило, а по внутренней стороне бедер стекала теплая кровь. Кончив в рот своему подчиненному, Мадара не позволил выплевывать семя, заставив проглотить. Давясь, Хидан сглотнул, еле-еле подавив естественное желание выблевать. Комок уже подкатил к горлу, как, резко вытащив кол из стены, Мадара освободил руки блондина. Тот скатился на пол, судорожно дрожа всем телом и держа ладонь у рта. Кровь от ран струилась по рукам, пальцы вздрагивали, успев онеметь. Какое-то время подождав, пока руки не смогут чувствовать покалывания, что означало бы, что кровообращение восстанавливается, священник отер кровь с лица и глаз, тыльной стороной запястья, подняв голову и взглянув на стоящего рядом. Но, надев маску, Мадара стал неизвестной личностью, лицо, которого видели лишь избранные. Чувствуя на себе испытующий взгляд, стало понятно, что это было лишь началом. Сидя обнаженным на каменном полу, Хидан ощущал себя мышью, загнанной в угол, с которой кошка играет перед тем, как съесть. - К...кто ты такой? – хрипящий, непохожий на обычно мелодичный голос, вырвался из горла. - Тебя это не должно волновать сейчас...- холодный, как сталь ответ. - Кто бы ты ни был, я до тебя доберусь...- процедил сквозь зубы блондин. - Что ж, попробуй! Мадара сделал шаг вперед, приподняв Хидана за волосы. Повинуясь, тот встал на дрожащих ногах, готовый в любую минуту стащить с лица противника эту пресловутую маску. Словно прочтя его мысли, Мадара встретил руку, занесенную над его лицом, вывернув. Послышался хруст ломающихся костей. Блондин согнулся пополам, оказавшись вблизи своей косы, до которой было лишь рукой подать. В отчаянии, потянувшись за оружием, он встретился с коленкой, врезавшейся прямо между ног. Тут же дыхание перехватило, в глазах заплясали веселые огоньки. Подняв жреца за горло и подперев к стене все еще корчащееся тело, Тоби только наблюдал. Бормоча себе под нос, Хидан матерился, на чем свет стоит, проклиная всех, кого вспоминал в этот момент. Особенно досталось Акацки, организации, в которую он вступил лишь по причине предоставляющей возможность без особых трудностей доставать жертв для ритуальных подношений Дзясину. Проклятья сыпались одно за другим, ни разу не повторившись. Каждому он пророчил особую форму мучений и «пожеланий на будущее». Не дав завершить весь список членов Акацки, Мадара потащил изрядно озлобленного священника к алтарю, швырнув на горящие свечи. Рухнув, на крышку, сметя при этом добрую половину зажженных восковых свечей, Хидан сломал себе об угол несколько ребер. Приблизившись сзади, резким и точным движением, Тоби расставил ему ноги, навалившись. Уверенно сжав в кулаке клок белых волос, он наклонился к уху: - Сейчас твой бог получит достойное подношение, - шептал мягкий голос, - кому не понравиться видеть на алтаре собственного служителя, приносящего себя в жертву! Левая рука Мадары плавно поднялась с бедер к животу Хидана, поглаживая нежную кожу и размазывая по торсу кровь, сочившуюся из ран, оставленных иглами. - На этот раз я принесу ему жертву вместо тебя, но, думаю, он насладиться этим и, впредь мы сможем повторять это чаще. Сглотнув, блондин попытался вскинуть голову, дабы запротестовать, но его лишь сильнее вжали в камень, полностью обездвижив. - Не нужно так дергаться! Иначе я еще долго не закончу. Губы священника задрожали, веки закрылись, видимо, он пытался проглотить обиду и ненависть, переполнявшие его. - Вот видишь, как хорошо, когда ты молчишь и не пытаешься противиться. Мне так и хочется тебя вознаградить за хорошее поведение! – рука начала мягкое движение по телу Хидана, остановившись в промежности. Слезы медленно покатились по бледным щекам, серебрясь на ресницах. Взяв его член, Мадара стал массировать его то, ослабляя, то, увеличивая силу нажима. При этом, он напевал какую-то мелодию, находясь в прекрасном расположении духа. Постепенно член отвердел, налившись желанием. Блондин дышал прерывисто, поддаваясь экстазу. Голос над ухом звучал уже где-то вдали, возбуждая и сливаясь со стоном. Предчувствуя близкую концовку, Мадара увеличил скорость, и стон удовлетворения пронесся под сводами. Хидан, находясь еще под воздействием возбуждения, поцеловал появившуюся руку. - Вижу, тебе понравилось, - улыбнулся под маской Мадара, входя в партнера. Стиснув зубы, блондин выдержал эту болезненную процедуру. Медленно наращивая темп, лидер взял его как последнюю шлюху. Все это время, лицо Хидана было обращено к статуе и, он видел ее лик и дикие глаза, ощущая себя лишь инструментом. Мадара заткнул ему ладонью рот, продолжая входить все глубже и жестче. Капельки пота выступили на лбу жреца, он выгнулся под напором страсти, ведомый лидером. Дзясин ухмылялся. Хидан ясно видел его скривившиеся губы, сверкающие глаза. Тонкие, костлявые пальцы, его протянутую к священнику руку, касающуюся бледной кожи, ледяные пальцы, поглаживающие висок и возникшее рядом лицо Великого бога. Черное, как ритуальное облачение его жреца, оно могло вселить ужас в любого, но не в истинного последователя. Восприняв это, как очередное приношение боли Дзясину, как и советовал Мадара, Хидан начал молиться, прикрыв веки, тем самым, превращая изнасилование в ритуал. Мадара не мог допустить, чтобы его старания пропали даром и, кончив, резко откинул тело в сторону. Распластавшись на полу, Хидан с трудом привстал на локте здоровой руки, наблюдая, как Тоби застегивает ширинку и берет в руку несколько кунаев. Мгновенное движение и четыре куная вонзаются в тело с удивительной точностью, попав в ноги. Теперь, из-за порванных связок, передвигаться можно лишь ползком, но далеко отсюда все равно не убежишь, как не пытайся, ведь дверь заперта на ключ. - Нет, так просто ты не отделаешься от меня! Мадара начал злиться, раздражаясь все сильней под взглядом прищуренных глаз. Удары следовали один за другим. Тело блондина покрывала кровь, будто он в ней искупался. Лидер не успокаивался. Кровавые следы тянулись по всему залу, отмечая места, где побывал Хидан. Удар по голове и алая струйка заскользила по подбородку, еще один мощный удар и, отплевываясь, жрец стоял на четвереньках. Сгусток темной крови упал к ногам Тоби, тогда как, повалившись на бок, блондин тяжело дышал. - Ты...грязная скотина...- прохрипел он, - тебе все равно не удастся убить меня... Я же, рано или поздно... сверну тебе шею, ублюдок! Мадара нанес еще несколько сильных ударов. А бил он, надо сказать, не абы как. От одного касания кулака лидера, мозг отключался, от второго, терялось восприятие пространства, а третий, мог стать и первым и последним, в зависимости от настроения. Но не в этом случае. Нет, Хидан не желал смерти, особенно сейчас, когда жажда отмщения за оскверненный ритуал теплилась в сердце. И именно сейчас, он благодарил бога за дарованное ему бессмертие. «Я сделаю с тобой то, что ни делан никогда. И, как считаю, не положено делать глубоко верующему человеку. Но именно с тобой, Тоби, я проведу этот запретный ритуал! Именно ты испытаешь истинную силу Великого Дзясин-самы! Я освобожу твою душу и уничтожу бренную оболочку во имя его...», - мысли жреца начали путаться, перед глазами все потемнело и, он потерял сознание. Еще с некоторое время Мадара вымещал свою злобу на обнаженном теле, после чего, пнув бесчувственного Хидана, швырнул плащ в его сторону. Тяжело дыша, немного придя в себя, он повернулся лицом к статуе, сверля ее испепеляющим взглядом. - Очень хорошо, ты по-прежнему с ним, а, значит, мне не имеет смысла тратить силы на бесполезные попытки убить бессмертного. Я не могу понять, зачем тебе такой слуга, да и, зачем он мне? – быстрый взгляд через плечо и вновь глаза Мадары сверлят лик Дзясина, ухмыляющегося ему прямо в лицо. Чего он ожидает? Как бог разомкнет тонкие уста и заговорит с ним? Или просто изливает свои мысли от безысходности? Пожалуй, даже он этого не знал, а просто говорил со статуей. Надо сказать Пейну, чтобы он избавился от него. Мадара повернул ключ в замке и вышел. ...- Выброси его в лесу. Нам он более не нужен! – властный голос прозвучал у самого уха Лидер-самы. - Хидана? Но, он только вернулся! - Он нам более не нужен! - Хорошо, - кивнул Пейн, провожая взглядом ухмыляющегося Мадару, снова надевшего маску и превратившегося в Тоби. - Он внизу, - как бы невзначай, констатировал факт последний, - советую поторопиться...
