Папа

- Зависть, Зависть, не спи! Ты еще не закончил рассказывать мне сказку…
- Пшел отседова, мелкий уродец, - Зависть перевернулся на живот и закрыл голову подушкой. Гнев истерично рассмеялся, но поняв, что результатов это не приносит, решил прибегнуть к самому действенному способу.
- Я возьму твой носок до завтра, можно? – ну как отказать таким кавайным тупым глазам? Легко! Их можно выколоть! – нога мерзнет!
- Бери! – буркнул гомунукул, - я его все равно уже месяц не стирал… Потом поставишь в углу за тумбочкой.
Гнев часто – часто замигал. В его маленькой головенке просто не укладывалось – с каких это пор Злобная Завистливая Зад… простите, Пальма, стала такой отзывчивой. Вначале – сказка, в которой главный герой – придурковатый блондин – коротышка, потерял всего три конечности, причем почти безболезненным способом, затем – вместо того, что – бы пнуть, Зависть ласково двинул его в челюсть, выбив жалких четыре зуба. На этом чудеса не закончились – на навязчивые просьбы о продолжении семейной идилии, гомунукул разрыдался и залез под одеяло, даже не заметив мирно сопящего рядом Жадность.
( добреет на глазах… просто ангел какой – то!) – подумал Гнев и, от жалости к лучшему другу, громко разрыдался.
- Че орешь, тварь паскудная? – ласково спросил Зависть и спихнул на пол яростно храпящего Жадность, - лезь сюда, будешь моим рабом.
- Ура! – завопил мальчишка и запрыгнул на кровать. Она тут – же проломилась, придавив несчастного Абсолютного Щита, но ему после вчерашнего было уже все равно…
- Придурок! – Зависть двинул друга в солнечное сплетение и по его щеке потекла скупая слеза, - глядя на тебя, я думаю, что ты мог бы быть моим сыном…
Гнев перестал плеваться кровью и счастливо улыбнулся:
- Я тебя тоже очень люблю! Если бы ты еще бил меня пореже, я бы считал тебя отцом! – увидев изменившееся выражение лица единственного товарища, мальчишка поспешил добавить:
- Нет, я не против! Я не хотел тебя обидеть…
- Гнев, - Зависть порывисто обнял воспитаника, - клянусь, я никогда больше тебя не трону. Даже руки ломать по праздникам перестану…
Бедный малыш Гнев! Он был так шокирован, что упал в обморок… Да, правильно думаете, упал он на Жадность. Потому что нехрен жадничать!

Ах, ох, что же случилось с нашим любимым Завистью? Быть может, заболел, бедняжечка? (чем болеют пальмы, понятия не имею. Я не флорист, а творческая личность!!!) Такая доброта! Столько лет прожил во грехе, и вот нате вам – сдулся! Может он и ПОЖАЛУЙСТА со СПАСИБО говорить научится?... Нет, это же не хоррор, все – таки, а добрый смешной детский фанфик… ДА! В соседней комнате на голом полу валялся окровавленый доспех и молил о пощаде… из него торчала рука родного брата и ТОЖЕ молила… Но всем было пофиг. Мой фанф! О приключениях Эда и Ала пусть пишут жестокие извращенцы – яойщики. Так то лучше!!!

Жадность медленно поднялся с пола, предварительно сбросив с себя Гнева и одеяло, которым заботливый Зависть укрыл мальчугана и принялся чесаться. Зачем он это делал - ведь дезинфекцию проводили лишь неделю назад - до сих пор остается загадкой… СТОП! Зависть отдал единственное во всем доме одеяло без боя (в котором обычно побеждала Лень, ибо укрываться чем – то настолько мокрым, не хотелось никому, или Фюрер Брэдли – после него никто не хотел пользоваться даже носовым платком… Брезгливые ныне пошли гомунукулы! Мало ли – вши! Сами не лучше…) и не воспользовался шансом отрезать кусок от тела самого Жадности, бывшего в полной отключке. Сие было настолько необычно, что даже крошечный мозг гомунукула это осознал и запаниковал.
- Эй, Гнев! – Жадность слегка пнул мальчишку, а когда это не сработало, принялся лихорадочно трясти за хрупкие плечики.
- Мама, - прошептал малыш под хруст собственных костей и пришел в себя, - Жадность, я, я, я… Что произошло? Скажи, что это дурной сон!
- Нет, придурок, это не сон, - вздохнул жадный до задницы гомунукул, - что – то страшное происходит. Зависть, похоже, сильно изменился. Ты не в курсе – ему никто голову не проламывал?
- Нет, - затряс головой Гнев, - все его любили… Ведь так? Любили… Он был таким… э – э – э… завистливым…
- Это в прошлом, - печально заметил Жадность и вдруг осознал, что сболтнул лишнего.
- Мва – ха – ха – ха – ха!!! – истерично расхототался малыш и слился с одеялом, - теперь мы едины и никто меня не победит!
В дверной проем просунулась голова, подозрительно похожая на пальму и тихий, вкрадчивый голос произнес:
- Не ори, лох неполноценный!!!!! Живо вниз – поговорить надо!!!!!
Дверь с грохотом захлопнулась. Сквозь разбившееся окно задул легкий зимний ветерок… Нет, все – таки это хоррор!
Жадность подхватил гневное одеяло на руки и поспешил в гостиную.

Кинг Брэдли сидел во главе огромного стола, между делом почесываясь. Все остальные сгрудились на единственном диване, хихикая и перешептываясь. Похоть пыталась донести до мира захватывающую историю,о том, как брила руку и чуть не умерла от потери… ну, того, что у нее внутри, но кроме Обжоры ее никто не слушал. Жадность бросил малыша на пыльный пол и уселся на него. Одеялко приятно согревало задницу. Не жизнь, а череда удовольствий!
С громким топотом, виновник произошедшего вошел в гостиную и уселся на стул, подальше от фюрера Брэдли, закинув ноги на стол. Внезапно он передумал и убрал их. Гнев от страха забился в истерике.
- В общем, - начал Зависть, исподтишка поглядывая на Похоть, - как – бы сказать… У меня будет ребенок.
- От Шрама? – радостно спросил Гнев, разъединяясь с одеялом.
- У Шрама не может быть детей! – заорал гомунукул и сплюнул, - чушь какая!
- О, понял! – малыш расплылся в счастливой улыбке, - это потому что он мужчина.
- Кто тебе сказал, что мужчины не рожают? – Зависть недовольно оглядел присутствующих, - кто здесь учит ребенка всякой дряни? Что из него вырастет?
Фюрер смущенно потупился, не перывая равномерного почесывания правой ноги:
- Было дело… Выходит, этот ублюдок Мустанг и меня обманул!
- Больше слушай! – хмыкнул Зависть, - у Шрама не может быть детей, потому что мы убили его в прошлом году, помните?
- Кончай болтать, - протянула Лень, усердно косившая под Похоть, - скажи лучше, от кого?
- От меня, - Похоть встала, демонстрируя округлившийся живот, - полгода назад этот плейбой лишил меня девственности…
- А я думал, это был я! – удивленно в один голос произнесли Гнев, Жадность, Фюрер и Обжора.
- Молчать! – взвизгнула Похоть, - он проник в мое окно и изнасиловал меня!
- Как ты мог… - грустно протянул Жадность, - я думал, мы с тобой…
- Пидорасы мы, пидорасы! – завопил Зависть и обхватил голову руками, - это ужасно… Теперь, что бы я не делал, все равно останусь БИ! Прощай, пидорская вольница!
- Хейнхайн разозлится, если узнает, - неуверенно прошептала Лень, - он же тебя так любил по пятницам, а ты…
- Да знаю, знаю я…
- Постой, - никак не мог понять Жадность, - ты еще и с Хейнхайном был… Изменщик!
- Ты был с Жадностью? – обиженно проскулил Обжора, - а говорил, что любишь только меня…
- Ты был с Обжорой! – громогласно провозгласил Фюрер, - а мне, выходит, лгал?
- Ты говорил, что я у тебя первый! – заплакал Гнев, - я верил тебе, Зависть…
- Заткнитесь! – как пила по кости, завопила Похоть, - я и сама хочу знать, почему ты похитил мою невинность!
- Я хотел заставить Ала ревновать… С Мустангом не вышло, у него Эд… А с Эдом я расстался, потому что ТАМ у него тоже автопротез…
- Бей извращенца! – закричал Гнев и кинулся на лучшего друга. Остальные незамедлительно последовали его примеру…

Час спустя, те же, там же.

- Руку отдай, - буркнул Зависть, поднимаясь с пола, - а чья там нога? Ну что, поговорим, как цивилизованые гомунукулы… Ухо, похоже, мое, дай сюда…
Так Зависть осознал, как сложно быть отцом. Груз ответственности, свалившийся на него подобно бетонной стене, давил все сильнее. Теперь он просто обязан измениться. Его ребенок – мальчик или девочка – не должен жить в таком хаосе и видеть чудовищ, вроде Фюрера.
- Да, кстати, - Кинг Брэдли встал и отряхнулся, едва не поскользнувшись на собственном глазе, - мне пора…
… и он прошел сквозь стену…
- Вот урод! – вздохнул Зависть, раздумывая, чем будет заделывать пролом.
Гнев подполз к нему, потупив взор и протянул носок, потеряный Пальмой во время битвы.
- Возьми… Я мечтал о нем, но… теперь тебе он больше нужен… Ты же почти отец…
- Спасибо, - выдохнул Зависть, сдерживая подступающий к горлу ком.
- Ну, я пошел…
Малыш на вывихнутых ножках неловко заковылял по ступенькам. Такой трогательный… Может быть, и его ребенок будет так же ковылять…
- Эй, - Лень нарушила воцарившуюся тишину, - а кто запечатал Жадность?

Три месяца спустя, родильное отделение.

Врач вышел из палаты, неуверенно переминаясь с ноги на ногу.
- Ну что, доктор, - Зависть бросился к нему, движимый нетерпением и страхом, - мальчик? Или девочка?
- У вашей… жены… были осложнения… Пришлость делать кесарево…
- Плевать на похотливую дуру! Мой малыш – с ним все в порядке?
- Ну, можно и так сказать… - доктор хихикнул, - такой необычный случай…
Зависть запнулся, гадая, что произошло, но тут вышла сестра и протянула ему маленький сверток. По лицу новоиспеченного отца потекли слезы радосли.
- Мой малыш… Все, больше никаких убийств по утрам…
Он отвернул одеяльце и… дико завопил.
На него смотрела КРОХОТНАЯ ЗЕЛЕНАЯ пальмочка!
- По моему, она африканская, - услужливо подсказал доктор, - карликовая пальма… Интересно, она вырастет?
- Мы хотели посадить ее в горшочек, - встряла сестра, - но решили, что вам будет приятно сделать это самому… Не забывайте про удобрения…
- АААААААААААААААААААААААААААААААААААААА!!!!!!!!!!!!!!!!!!
- А он еще сомневался, что ребенок от него, - хмыкнула Похоть, - какое
облегчение! Никогда не любила детей – но всегда мечтала о комнатном растении.
Она забрала пальмочку из дрожащих рук Зависти и ушла…

- Гнев, открой дверь! – приказала Лень, занятая подкладыванием поролона в декольте.
- Хорошо, мамочка!
Ребенок распахнул трясущуюся от ударов несчастную дверь – и, получив ядреный пинок в живот, врезался в противоположную стену.
- Че орешь? – заорал Зависть, подскочив к малышу, - еще хочешь?
- За – висть, - в перерыве между избиениями, выдохнул Гнев, - ты вер – нул – ся… Я так счастлив…
Зависть отвлекся на проходящего мимо фюрера и всадил нож ему в живот.
- Другое дело, - прошептал Кинг Брэдли, - мы так скучали по тебе…
- С возвращением! – улыбнулась Лень, перед тем, как ее придавил запущеный всеобщим любимцем диван.
- А теперь, - Зависть широко улыбнулся, заставив Гнева вздрогнуть, - кто нибудь, распечатайте Жадность… Я давно хотел с ним поговорить, хе – хе…

Так счастье вновь восцарилось в скромном жилище гомунукулов.

КОНЕЦ