Ну, пусть гангстеры упорно отрицали своё знакомство, а вот пара монахов как оказалось знали отшельника, который жил в лесу неподалёку. Дом отшельника оказался ветхой лачугой. А хозяин действительно походил на отшельника: старая местами рваная одежда, скудный набор утвари и пищи, бледная кожа, седые нечесаные волосы, и лицо скрываемое соломенной шляпой, которую тот не снимал. Когда Шикамару увидел его в первый раз, тот сидел на мешковине и не двигался, только едва заметно шевелил губами, как если бы общался с кем-то. Нара не стал мешать, а решил просто подождать, когда старик закончит. Закончил тот не скоро. - Эй, отча, ты слышишь меня? – окликнул его Нара. … - Я живу здесь около двух лет и не разу не покидал этого места. – рассказывал старик. - Как твоё имя отча? – спросил Нара. - Моё имя… - отшельник помолчал. – Когда я решил здесь остаться, я решил забыть своё имя, но не смог. Поэтому просто решил не называть его, и не делать того, что делал раньше. - А что ты творил раньше, и что делаешь теперь? - Раньше… раньше я был преступником. А сейчас… сейчас пытаюсь понять. - Значит, ты и заставил отстроить местных негодяев этот храм. - Нет, это не так, я просто попросил их взять мои деньги и помочь монахам. Однако они слишком испугались. - Столько денег у простого отшельника? - Преступники не редко бывают богаты. Я не стал делать ничего своими руками, потому, что чувствовал себя виновным. – пожал плечами отшельник. – Однако живя здесь, и размышляя я стал чувствовать себя… лучше. - Хочешь сказать, что замаливаешь грехи? - Возможно, - улыбнулся старик. – Не знаю, имею ли я право молиться, я просто прошу простить меня людей, многих людей. Похоже старик, или нес старик (шляпа скрывала лицо оставляя видимым только рот и подбородок), был действительно отшельником, однако кем он был раньше? - Сейчас я иногда говорю с некоторыми из людей, которые уже мертвы. Мне повезло, кода со мной заговорил Чирику-сама. Теперь я беседую с ним каждый день. Шикамару промолчал – похоже отшельник достиг просветления, или просто стал тихим безумцем. - Должно быть ты усердно молился и достиг прощения. – вслух сказал Шикамару. - Нет. – улыбнулся старик. – Я просил их поговорить со мной. Они согласились не от того, что я праведник, а от того, что я был самым жестоким из преступников. И Чирику-сама и Сарутоби Асума. - Что? – вздрогнул Шикамару.
