Припев:
Я – лиса за печатью,
Вот оно – мое счастье!
Разорвусь я на части,
Ради этого счастья!

Глава шестая: Нарутимативный Сюрреализм, часть вторая.

- Коллега Кимимаро, - Дейдара задумчиво жевал вялую травинку, - мы теряем людей!
- Но так было всегда... – инвалид попытался поудобнее устроиться на жестком инвалидном кресле, - люди умирают во тьме одиночества...
- Не, ну ты молчи!!! Вааще, ты меня в краску вгоняешь! Ишь, умный какой! Я тоже умный, между прочим... Ммм... Я имел в виду, твоего языкастого босса - потенциального члена «АнтиОроЦуки»...
- Особенно, исходя из названия нашей организации, - подметил Кимимаро, - вряд ли мастер Орочимару – сама захочет бороться против себя самого...
- Молчать! – рявкнул разгневанный активист, но тут же остыл – злиться на напарника было почти невозможно, он и так жизнью обиженый, - Кто у нас здесь стратег?
- Ты, - сразу же согласился наученый горьким опытом Кагуйя.
- Вообще то, ты, ммм... – Дейдара печально вздохнул, - никто инвалида не любит! ДА!!! И поэтому, мы всех их, здоровых буржуем, повырежем! Красна моя малина, ой, красна... Главное – что бы твари с конечностями не зашухарили, ммм... Ах, да, я не об этом... Коллега Стратег Кимимаро...
Звучало зловеше и ничего хорошего явно не предвещало. Впрочем, само знакомство с эмоциональным Дейдарой, уже являлось первым шагом к краю обрыва, наполненного голодными Бакемуньями. Кимимаро в последнее время, плотно подсел на теорию научного пофигизма, гласившую «Ни себе, ни людям, а мне пофиг! Но если выразиться научно, я был бы совсем не против этого чудесного торта со взбитыми сливками... Ах, не дашь? Ты... Ты... Да мне плевать, кто ты! Сам такой!...» Лучше бы бедный Кагуйя в буддизм ударился...
- Я слушаю, - меланхолично протянул инвалид.
- Во, во! – обрадованый Дейдара, были бы у него ручки, обязательно захлопал бы в ладоши. Но ручек не было, - Орочимару в беде!
- Да, Дейдара.
- Орочимару в тюрьме!
- Да, Дейдара.
- Он – наш брат!
- Да, Дейдара!
- Кретин! – Дейдара врезал напарнику ногой по голове, отчего тут едва не слился с инвалидным креслом, - равнодушный здоровый! Я от тебя ухожу!
Не спеша, размеренным шагом, лидер «АнтиОроЦуки» направился к двери. Около нее, он еще постоял, намеренно убивая Кимимаро многозначным молчанием. Кагуйя же переживал сложную дилему – если они пойдут спасать Мастера, который сел в тюрьму по собственному желанию, приложив для этого немало усилий, ног сам бедняга лишится окончательно. Но ведь он и так ими не пользуется... А Дейдара... Дурной, конечно, но с ним весело... И он тоже – злой судьбой пристукнут, привязан к разделочной доске мясника. Человек без целей в жизни... Иногда, Кимимаро даже думал, как, простите, пень.
- Ну, - нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу и выплюнув травинку, Дейдара принялся жевать собственные волосы, - Я тут ухожу, между прочим! Щас уйду! Уже иду, ухожу уже, ухожу честно...
- Я разработаю план, и мы спасем Орочимару – саму, - промямлил Кимимаро, проклиная себя за поддатливость.
- Какой – то вид у тебя не боевой, - инвалид фыркнул, - ишь, нюни распустил, морда некорректная, ммм...
- Это все мысли, - успокоил его Кагуйя. Он чувствовал себя как минимум странно...

Орочимару довольно осмотрел себя в зеркало примерочной. Едва ни не первый раз в жизни, он был стильно одет. Пенсионер всегда знал, что ему идет черный цвет, но почти ничего черного не носил. Мрачновато выходило... по злодейски. И так, отношения с народом не сахар, но тут всегда выручала любимая мохнатая розовая жилетка. Ну кто будет без смеха смотреть на высокого тощего бледного маньяка в подобном прикиде? (Логика у Орочи отменная – его били – и смеялись, били – и смеялись... Это автор влез в повествование. Сорри.) Вот и оно... Сейчас дела обстояли по другому. В глубине души, Орочимару чувствовал себя грязным и продажным, но это того стоило. Он сексуален, да! Эту фразу, сеннин твердил почти беспрерывно, ведь главное – поверить в свои силы. Он собирался соблазнить одного Хокаге... Под порядковым номером Четыре... Нет, змеиному Мастеру Четвертый совсем не нравился, особенно, как сексуальный партнер, но если показать зареваному любителю параши, что он ради него пойдет на многое, тот наверняка очнется от неземной скорби и познает скорбь земную. Орочимару ему все припомнит!! И пенсионера, и овец, и Очень Много Плюс... Избивать беспомощную жертву – скучно, сеннин любил, когда отбиваются и вопят. Вот Итачи – идеальный мальчик для битья, он еще угрожать пробовал. А Орочимару его в унитаз, а потом машинкой, а потом...
- Эй, мужик, - некогда вежливая продавщица, кажется, потеряла терпение, - ты уже третий час в примерочной торчишь! Покупай – или проваливай!
Окрыленный осознанием собственной неотразимости, змеиный мастер выплыл наружу. Прожектора, фанфары... Та – да – дам! Орочимару идет!
Девушка рухнула в обморок.
«Сработало! – довольно решил сеннин и улыбнулся, - как я и думал... сногсшибательный эффект!!!»
- Эй, шынок, - проскрипела дрожащая от страха старушонка, и наш мачо удостоил ее презрительным взором, - а это... Это усе молодешь... Ты это... Яжык их кармана вынь... Не боись, не украдут...
Орочимару падал в пропасть безумного удивления. Ну почему все так?!!! Он что, заразился от вшивого Четвертого невезучестью? Проклятый заразный гей! Он его убъет!!!

Сбивчивые мысли роились в голове Кисаме. С одной стороны, он завел друзей... прямиком в логово Акацуки. С другой стороны, что – то шло не по сценарию. Он этого не планировал! Планированием обычно занимался нудный, но не лишенный харизмы красноволосый Сасори из Красных Песков, ныне убитый и похороненый. Кисаме скучал и по нему, и по черно – белому Зецу, и по наивному Тоби, и даже по наглому Дейдаре. Годы, проведенные им в Акацуки, теперь казались самыми счастливыми в его жизни. Он одинок, как Учиха в бочке, как Сюкаку в Гааре, как каша без кастрюли. Жуткая трагедия разыгралась в его синей душе, таких переживаний рыбка не испытывал со времен смерти Забузы – ведь тот остался должен ему кругленькую сумму.
- Я одинокий мальчуган с монстром внутри! – Узумаки Наруто вновь завел старую песню, - Вот скажи, ты меня любишь?
- Угу, - Кисаме кивнул и порывисто обнял нового товарища, - Больше всего на свете!
- Я тебя тоже люблю, - Наруто тщетно пытался вырваться из кольца рук страстной рыбешки, - Особенно, когда ты на большом расстоянии... на краю света...
- На краю света – чего только нету! – пел Девятихвостый, внезапно открывший в себе нехилый поэтический дар.
Наконец, Кисаме отпустил мальчика и мрачным взором обвел родную пещеру. Холодная и грязная, как всегда, но такая... такая...
- Вонючее местечко, - подытожил Наруто и прошел в дальний конец, где пылилось одинокое кресло – качалка, - Вы что – даже на мебели экономили?
- Это – кресло нашего безымянного лидера, - рыбка всхлипнул.
- А в кресле – что?
- Это – наш безымянный лидер! Однажды, он сел сюда, да так больше и не вставал...
- Конечно, не вставал, - раздалось недовольное бурчание, - этот больной кретин Орочимару перед уходом из организации, намазал сидение клеем Момент!
Наруто грустно посмотрел на мебель, ставшую последним пристанищем великого человека и покачал головой.
- Какая трагедия! Такая нелепая случайность! Такие люди от нас уходят, а всякая дрянь отчаяно цепляется за жизнь...
- А я вот за кресло цепляюсь!!! Я – Лидер Акацуки, навек заточенный в тюрьме своей темной души с красными облаками...
- Эй! – Кисаме напрягся, - Ты слышал? Уже второй раз... По-моему, кресло разговаривает!
- Говорящее кресло должно знать свое место! – Кьюби, похоже, сочинил новое произведение.
- Глюки, - Наруто пнул мебель, отчего Лидер Акацуки пролетел несколько метров и врезался в противоположную стену, - Я тут вспомнил одного черезвычайно наглого блондина... Он сейчас в тюрьме, но этого не достаточно для этого подлеца!
- Пошли, покажем ему нашу силу! – с готовностью, ответил Хошигаке Кисаме.
Лицо мальчика расплылось в столь зловещей улыбке, что Орочимару умер бы от зависти.
- Точно! Читаешь мои мысли, буквально...
- Я с вами! – завопил ныне свободный Лидер Акацуки, но его никто не услышал. Вздохнув, он отлепился от пола и побрел вслед за зловещими мстителями. В конце концов, кто знает, может быть у него появится шанс нагадить змеиному мастеру. Злопамятный он был... Сущий негодяй!

Сказ о том, как Орочимару покинул Акацуки

Орочимару: Все! На – до – е – ло! Скучные вы... И зарплата маленькая. Я ухожу на пенсию!
Лидер: Недостойно Акацуки говорить о столь приземленных вещах, как деньги!
Орочимару: А кушать то хочется!
Лидер: Подумай о красоте небесных сфер.
Орочимару: А что, они съедобны?
Лидер: Иди работай! У тебя миссия, между прочим. Твой напарник, Сасори, уже извелся.
Сасори: Че, правда?
Лидер: Извелся, говорю, Сасори!!!
Сасори: Аж жуть... Орочи, пошли...
Орочимару: МЕНЯ!!! ЗОВУТ!!! ОРОЧИМАРУ!!! САМА!!!
Лидер: Не кричи на Сасори! Пугаешь ребенка!
Сасори: Че, правда?
Лидер: Бедный Сасори! Так страдает! Ути – пуси – Сасори! Не плачь, малыш! Ай! Сасори, зачем ты откусил мне палец?
Зецу: Это сделал я!
Лидер: Я понимаю... Ты хочешь его защитить... Видишь, Орочи, все любят Сасори, все о нем заботятся. Он такой невинный! Ай! Сасори, зачем ты откусил мне ухо?
Зецу: ...
Орочимару: Бред! Почему все лучшие миссии достаются Итачи и Кисаме?
Сасори: Ты про то, что они воруют картошку из соседних деревень?
Лидер: Потому что они никогда не жалуются на любимого Лидера!
Орочимару: Да, а я с Сасори ворую старые газеты с лотков... Интересно, зачем?
Лидер: Ты в туалет ходишь? Ходишь! Что, хочешь рукой поддтираться?
Зецу: Что? Так вот почему газеты, которые я беру почитать из мусорного ведра, так пахнут... Орочи, ты скотина!
Орочимару: Это не я! Газеты жесткие, я обычно использую...
Кисаме: Кто опять спер бинты, которыми я заматываю Самехаду?!!! Это ты, Сасори?
Лидер: Не кричи на Сасори!
Орочимару: Кучка идиотов! Что я, великий и голодный змеиный мастер здесь забыл?
Итачи: Сасори! Где котлеты? Это ты их съел?
Сасори: Я не ем... Вообще не ем... Я марионетка!
Итачи: Крутого Итачи тебе не обмануть! Отдавай котлеты!
Лидер: Не кричи на Сасори!
Кисаме: Не бей Итачи - сана!
Зецу: А котлеты были из картошки... Такая дрянь!
Орочимару: А со мной почему не поделился?
Зецу: Очень ты мне нужен!
Орочимару: Никакого уважения к личности!
Сасори: Да ладно тебе, Орочи! Я тебя уважаю, видишь, все отказались с тобой работать – а я согласился...
Орочимару: МЕНЯ!!! ЗОВУТ!!! ОРОЧИМАРУ!!! САМА!!!
Лидер: Не кричи на Сасори!
Кисаме: Итачи – сан, ты живой?
Итачи: Я крутой!
Орочимару: Я ухожу из организации!
Итачи: Ишь, как дверью хлобыстнул! Крутого из себя строит!
Сасори: А мне Орочи нравился...
Кисаме: Итачи – сан, а откуда у нас в пещере – дверь?
Зецу: Этот Орочи... Опять пробил дыру в стене...
Итачи: Думает, что крутой!
Кисаме: А почему пещера рушится?
Сасори: Это была наша последняя стена.
Лидер: Караул! Туалет завалило! Где я теперь спать буду?
Зецу: Кухню завалило!
Кисаме: Бассейн засыпало!
Сасори: Грустно без Орочи. Он добрый был, всегда мне сказки на ночь рассказывал. Как щас помню: «Сука Сасори, ненавижу гада! Пшел отсюда! Что б я тебя не слышал! Че пялишься? Мужика с языком не видел?» А голос у него такой... журчащий... бархатный... Я его не забуду!
Зецу: Никто его не забудет! Мы теперь бомжи, будем спать на открытом воздухе...
Итачи: Круто!
Лидер: Хоть кресло – качалка уцелело... Пойду, посижу, подумаю...
Дейдара: Эй, мужики, че сидите с такими мордами?
Сасори: А ты, собственно, кто?
Дейдара: Я – Дейдара, я к вам в пещеру срать хожу уже лет десять. Могли бы и запомнить, ммм!
Кисаме: Слышь, Дейдара, ты в Акацуки не хочешь? А то у нас текучка кадров, Сасори без напарника остался.
Дейдара: Не, а че, Орочимару ушел? Крутой мужик был...
Итачи: Итачи крутой!
Дейдара: Да, таких щас не часто встретишь... Язык – во, глазищи желтые, рот до ушей... И все смотрит на меня, и «ку – ку – ку, ку – ку – ку!» А уж как пасть раскроет, так хоть записывай, сразу видно – чел с образованием, такого мата я и в родной деревне не слыхал. Увидел меня, и говорит «Ты че здесь срешь?» А я ему «А где ж мне срать, если вы, суки, общественный сортир под свою пещеру переделали?» А он мне «Видишь тот мужик, типа, наш Лидер? Он у нас навроде указателя для отхожего места, ты подмечай, где он стоит, и сзади пристраивайся, а кимоно его – это, типа, бесплатная бумага, заодно и подотрешься!» Не мужик, а золото! Короче, я теперь типа с красноволосым буду? Здорово, коллега, ммм...
Сасори: Орочимару, вернись! Почему я с этим...
Дейдара: Пасть заткни, падла! Я теперь Акацука, мы наравне!
Лидер: Не кричи на Сасори! Эй, а почему я с кресла встать не могу?
Дейдара: Орочи его еще утречком густо клеем смазал, не нравился ты ему... Ну че, теперь пора выбрать нового Лидера, раз старый трагически подох.
Лидер: Сасори! Скажи им, Сасори!
Сасори: Я теперь буду лидером, прощай, лох сортирный!
Кисаме: А он тебя, между прочим, любил!
Лидер: Не кричи на Сасори!!!

Учиха Саске временно сменил место жительства. После воистину чудесного спасения от скальпеля зловещего Кабуто, он решил не рисковать и переждать отсутствие Орочимару в другом месте. На самом деле, в данный момент, медик не представлял особой угрозы. Наслушавшись откровений Учихи о принципах соблазнения и твердо решив, что с Орочимару - самой он будет семе, Кабуто побрел во двор – подышать свежим воздухом. В это время, двое прекрасных представителей деревни Звука – Тайюя и Кидоумару – играли в захватывающую игру «Догони меня, кирпич!». И вот результат – шестирукому с буйной девицей – хоть бы что, а наш влюбленный очкарик валялся на диване и пока не приходил в сознание. Кирпич его таки догнал, на радость Саске и четверке звука.
- Эй, Тайюя, - протянул человек-паук, - вот вернется Орочимару-сама, и что он нам скажет? Мы же его любимца... того...
- $^$#^^&@, - красноречиво ответила флейтистка.
- Ага, понятно, - кивнул Кидоумару, - как всегда... Скажем, что на нас напали злые Акацуки и героический Кабуто спас... допустим, тебя, расставшись при этом со своей жизнью.
- @%$##^% ^%#% #!@@%**& - Тайюя зевнула.
- Ну и что, что он еще жив, - перевел шестирукий обомлевшему Саске, взиравшего на них с видом агнца, ведомого на вершину горы известным библейским героем, - у нас есть время все исправить. Правда, Тайюя?
- $**#@!
- Да, верно. Пока ты беспомощен, Саске-кун, мы воспользуемся твоим чудным уже-не-девственным телом. Не волнуйся, это будет быстро... Все-таки, нам нужна жертва, кроме Кабуто, чтобы нападение злых Акацуки выглядело убедительнее.
Саске выставил перед собой один из костылей, на которые в этот момент опирался, при этом едва не потеряв равновесие и приготовился защищаться. Конечно, наш гений понимал, что с переломанными ногами и рукой, у него нет практически никаких шансов против ненормальных звуков, которые уже успели принять вторую форму печати, но отдавать свою жизнь задаром, было бы непростительно. И стыдно. Хотя не так больно...
Поймав себя на мысли, что попал в крайне знакомую ситуацию, юный мститель по привычке забубнил:
- Что вы знаете о боли? Да... Тогда, я плакал... Тот день...
- Глупый маленький брат, - неожиданно отозвался появившийся на пороге Итачи, тоже, видимо, в силу привычки. Еще ни разу в жизни, Саске не был так рад видеть Учиху – ренегата.
- Итачи!!! – это была единственная надежда на спасение из грядущего кровавого ада...
- Итачи – каша, - поправил его владелец продвинутой версии Шарингана, и, вспомнив о любимой еде, поплыл обратно в дом, не забыв закрыть за собой дверь.
- Я тебя убью, - взвыл Учиха. Лицо Итачи на миг показалось в окне, и Саске почудилось, что на нем играет ехидная улыбка.
- Тебе не хватает ненависти. Итачи!!! Глупый маленький брат!
Итачи вновь скрылся, похоронив Саскины надежды и мечты.
Ну хорошо... Он один, совсем один... Всех друзей про**ал, врагов разъярил, сам виноват, мститель, блин!
- НЕНАВИЖУ!!! – грозно проревел Учиха и двинул Тайюю костылем по рогатой голове. Глупый он был, надо было бить по жизненно важным органам. Она довольно улыбнулась и призвала Кидоумару к действию:
- ^#@&^%!!!
- Так, так, кирпичом его, - подбадривал подругу шестирукий, - ну все... ЧТО?!!!
Звуки мигом прекратили геноцид по отношению к клану Учиха и испуганно попятились.
«Спасен... – с нелепой миной, подумал Саске, - есть еще в этом мире добрые люди... И собаки».
Бакемунья, грозно рыча, наступала на звуков, и в ней воистину были собраны весь страх и ужас на земле. Она защищала Саске, как собственного щенка, самоотверженно и бесстрашно.
- Хорошая собачка, - решился Кидоумару, - я тебе косточку дам... А-а-а-а!!!
- #$@%$$#! – философски, заметила Тайюя.
- Да, - простонал пятирукий, - все равно, мне никогда не нравилась эта рука... Да...
И начался кровавый ад... Только вот крови Саске в нем, к счастью, не было.
Все было кончено еще до того, как Саске успел бы произнести «Я – мститель, я пришел убить Итачи, виновного в гибели моего клана». Поверженные звуки, скуля и плача, уползли зализывать раны. Не в силах больше держаться на ногах, Учиха Саске неловко опустился на землю и разревелся. Оторвавшись от пожирания частей Кидоумару и Тайюи, зловещая Бакемунья подошла к нему и уткнулась мокрым, окровавленным носом в лицо.
- Гав, - выразительно и нежно, произнесла собака.
- Спасибо тебе, - здоровой рукой, Саске вытер слезы и погладил Бакемунью по слипшейся шерсти, - ты – мой друг.
- Гав! – собака лизнула Учиху, вызвав новые всхлипы и слезы, только на этот раз, слезы радости.
Так, Учиха Саске временно сменил место жительства на собачью конуру, и этот место показалось ему лучше самых роскошных покоев в громадном замке. Он был счастлив...

Кабуто очнулся и сел, держась за голову. Его способности к регенерации, и вправду потрясающие, сделали свое дело – он был здоров. Физически.
- Орочимару-сама, - позвал медик, - Орочимару-сама! Где же вы? Мне как-то нехорошо... Что со мной случилось?
Призрачный Орочимару, рожденный поврежденным мозгом медика, показал неприличный жест и эффектно исчез в клубах дыма. Кабуто, оскорбленный поведением змеиного Сеннина до глубины души, недовольно заворчал и попытался освежить воспоминания. Почему так болит голова? И что за шум доносится с улицы? Неважно... Главное – понять, что произошло, и кто в этом виноват. И наказать виновника.
- Итачи! – Учиха материализовался в дверном проеме и указал на медика деревянной ложкой для каши, - Кабуто – плохой!!! Злой!!!
- Итаченька, - проворковал Кабуто, - хороший мой, любимый... Что произошло? Скажи, а я тебе кашки сварю...
Судя по широкой улыбке, растянувшей красивое лицо, Итачи был согласен.
- Кабуто сказал, Саске обидел кашу... Итачи был плохой, он сделал Саске больно... Но Кабуто – сделал Саске хуже, он хотел отрезать Саске ногу... Но не стал. Итачи не понял, почему, но это хорошо... Ну, что Саске – с ногой...
- Отрезать ногу? – ужаснулся Кабуто и схватился за больную голову, - я что – сдурел? Орочимару-сама мне не простит, если узнает.
- Итачи добрый, - Учиха постучал себя ложкой по породистому лбу, вызвав удивительный глухой звук, словно там было совсем пусто, ни грамма каши, - Итачи не скажет...
- Спасибо, - обрадовался очкарик, - а что потом? Это Саске меня стукнул в порядке самообороны?
- Нет, кирпич.
- Эти идиоты!!! – Кабуто грязно выругался, показав, что действительно много перенял от змеиного сеннина, - На опыты пущу, фриков из кунсткамеры!!!
- Не осталось, что пускать, - заметил Итачи, - кровавый дождь...
- Что – Гаара здесь? – испугался медик.
- Не. Итачи!!! Не. Не Итачи. Бакемунья.
- Ясненько... Хех...
Кабуто встал и пошел делать компресс для больной головы. Он был весьма доволен сложившейся ситуации – оставалось, убедить Саске держать рот за зубами. Если бы медик знал, что из-за частичной амнезии растерял все знания о принципах соблазнения, выложенный многоопытным Учихой, он бы расстроился.
Но он не знал.
Не знал даже того, что Учиха – младший – закоренелый гей.
Вернее, не помнил.

Кимимаро и Дейдара стояли около забора, окружающего дом Орочимару. Вид у них был весьма и весьма довольный – по дороге, удалось втолковать философию инвалидов паре пьяных синоби, и те клятвенно пообещали, что обязательно отрежут себе руку. Или ногу. Дейдара гордился проделанной работой и своим даром убеждения, о чем беспрестанно напоминал «коллеге» Кимимаро.
- Так вот что, - Акацуки принял гордую позу, не хватало только скрещенных на груди рук, но ведь полное совершенство недостижимо, - вместе, мы сила!
- Да, Дейдара, - рассеяно ответил колясочник. В диалогах с активистом «АнтиОроЦуки» это был наиболее верный ответ.
- И чем нас больше, тем мы сильнее!!!
- Да, Дейдара.
- Так пойдем же, наберем еще инвалидов, и поможем брату нашему, Орочимару, калеке до глубины души!
- Да, Дейдара.
Дейдара многозначительно помолчал, наслаждаясь собственным пафосом и вдруг резко изменился в лице.
- Ну и чего, мы спрашивается, стоим, а?
Кимимаро внутренне вздохнул. И сотворил молитву. В следующий момент, в заборе Орочимару-самы появилась внушительная дыра, в форме синоби на инвалидном кресле.
- А ворота были не заперты, между прочим, - проворчал Кимимаро, отряхиваясь от побелки.
- Ты что-то сказал? – грозно сощурился враг здоровых буржуев.
- Нет, Дейдара. Тебе послышалось.

Продолжение следует...